Подбор и скрещивание родительских форм — это старт селекционного про­цесса. Дальше начинается изучение по­томства: как быстро идет у него деле­ние клеток в конусе нарастания, нет ли «сбоев» при последующих оплодотворе­ниях и т. д.

Подсчитано: чтобы один человек нормально питал­ся, крестьяне должны возделывать 0,6 гектара. Если к тому же удовлетворять потребность в обуви, одежде, других благах цивилизации, то следует прибавить еще столько же. Итого — 1,2 гектара на каждого из нас. А ведь население Земли растет весьма высокими тем­пами. Мировое же производст­во сельского хозяйства, в том числе земледелия, уве­личивается медленнее. На повестке дня стоит жизнен­но важный вопрос:

можно ли резко поднять «выпуск» продукции растениеводства?


Наука отвечает: да, можно.

Например, расширяя сельскохозяйственные угодья. Однако на долю площадей, в принципе способных ро­дить зерно, картофель, овощи, фрукты, приходится меньше трети суши. Причем увеличивать пашни, сады в большинстве стран ныне без существенных затрат на осушение болот или орошение пустынь не удает­ся — тут требуются немалые вложения труда и средств. И потом, этот ресурс не безграничен: места требуют города, заводы, дороги, шахты, открытые разработки полезных ископаемых.

Второй путь наращивания продукции полей лежит через превращение традиционного сельского хозяйства в род индустрии. Идя по этому пути, наша страна, не­смотря на перенесенную самую разрушительную войну всех времен и народов — вторую мировую, с 1928 по 1978 год в 20 раз подняла мощность технической базы колхозов и совхозов. Поставки минеральных удобре­ний только в 1979 году в 24 раза превзошли уровень 1940 года. И отдача не замедлила: агроцех России стал давать в среднем в 2,5 раза больше продукции. Одна­ко расчеты специалистов показывают: последующее двойное повышение сборов, скажем, зерна, потребует удесятерить мощность используемых на селе двигате­ли и количество применяемых химикатов. А этого не добиться без резкого увеличения добычи руды и дру­гих полезных ископаемых, без строительства новых крупных промышленных предприятий.

Дано ли третье?


Словно предвосхищая злободневность этого вопро­са, Н. И. Вавилов еще в 1917 году отмечал: «Раньше на первый план выдвигался уход за землей — удобре­ния, обработка почвы, словом, именно земледелие. Но ведь главная наша цель в другом — в растение-делии, в растение-водстве».

И действительно, сегодня вклад селекции в общее дело подъема урожаев, по единодушному мнению спе­циалистов, равен 30 процентам, а по озимой пшенице эта цифра еще выше — 50 процентов.

Конечно же, такие высоты конструкторами расте­ний взяты не вдруг. Возвратимся мысленно к лету 1921 года. Пламя интервенции и гражданской войны, что четыре зимы и три лета перед тем терзало Россию, медленно угасало. Однако все жестче сжимали Республику тиски разрухи и голода. А тут еще, когда и без того каждая осьмушка хлеба на сче­ту, навалилась засуха... Выстоять, не позволить сло­мить столь тяжко завоеванную свободу — вот, каза­лось бы, единственная задача тех дней. Но молодая страна смотрела в будущее. Нужно было налаживать разоренное народное хозяйство, надежно, на долгие годы вперед ставить аграрное производство.

«Признавая расширение Государственных мероприя­тий по семеноводству одним из важнейших способов укрепления и развития крестьянского сельского хозяй­ства... Совет Народных Комиссаров постановляет:

1. Приступить немедленно к организации массового размножения и распространения в Республике чисто­сортных семян, а потому организацию семеноводства в Республике признать первостепенным заданием Наркомзема.

2. Обязать Наркозем... поручить очередь Шатиловской (Тульской губ.), Эпгельгардской (Смо­ленской губ.), Московской, Воронежской, Саратовской, Безенчукской (Самарской губ.), Вятской и Омской об­ластным станциям, а также Новозыбковской (Гомель­ ской губ.) опытной станции немедленно приступить к расширению и быстрой организации Государственных питомников маточных семян, развивая селекцию и се­меноводство...»

Документ этот подписан 13 июня 1921 года Пред­седателем Совета Народных Комиссаров В. П. Лени­ным. Так впервые за всю историю земледелия селек­ции и семеноводству придавалось государственное зна­чение. Селекционер из одиночки-энтузиаста превращал­ся в лицо, необходимейшее сельскохозяйственной нау­ке, стране, народу.

Судьбы многих конструкторов растений связаны с этим декретом. И среди них прежде других хочется назвать В. Н. Мамонтову. В селекцию она пришла в первые годы Советской власти, а сегодня сорта одной из главных хлебных культур пашей страны — яровой пшеницы, в числе авторов которых стоит и ее имя, выращивают на десятках миллионов гектаров. И всю­ду — на родной Саратовщине, в Казахстане и Мордовии, в Сибири и Оренбуржье — словом, везде, где в пашню легло красноватое зерно ее, Мамонтовой, се­лекции, земледельцы с благодарностью вспоминают зна­менитую ученую. Ибо нет ничего дороже урожайного, полновесного колоса...